Жан Ванье Община — место прощения и праздника - Жан Ванье

Эту смерть можно свободно принять, только если нас подтолкнёт, или точнее призовёт, новая жизнь, желающая раскрыться посредством этого выбора. Это укоренение представляет собой переход: переход из подросткового возраста в зрелость. Это Пасха: смерть ради воскресения. Мы можем определиться только тогда, когда определённый рост произошёл внутри нас благодаря благодати Божией и тому чувству, что мы вполне находимся «дома». Тогда мы сможем наконец–то сказать «да», «аминь», «да будет мне по слову твоему» призыву Бога и наших братьев, Союзу–Завету. Роже Шютц говорит, что «да» своей окончательной принадлежности — это стержень, вокруг которого вертится наша жизнь; это источник, вокруг которого мы танцуем. Он составляет важную ступеньку в нашем возрастании к внутреннему освобождению.

Если община оказывает давление на одного из своих членов для того, чтобы он решился раньше, чем придёт его время, это значит, что сама община ещё не обрела своей свободы, что она ещё очень неуверенна; она нападает на людей. Может быть, она созревала в большой поспешности, подталкиваемая горделивыми и несдержанными импульсами. Если общины наши рождены волей Божией, если Святой Дух является их источником, Отец наш, сущий на небесах, пошлёт нам нужных людей. Община должна учиться не препятствовать людям уйти, при этом не только испытывая радость, но и доверяя тому, что Бог пошлёт ей других братьев и сестёр:

Маловерные люди! Раньше ищите Царства Божьего, а всё прочее приложится вам (Мф. 6: 33).

Наш мир всё более нуждается в общинах–посредниках, то есть в тех прибежищах для жизни, где человек может жить и обретать внутреннее освобождение перед тем как решиться на тот или иной шаг. Такие люди не могут и не хотят оставаться в семье и не удовлетворяются одинокой жизнью в квартире, в гостинице или в семье работающих молодых людей. Им нужно место, где они могут найти внутреннее освобождение посредством сети отношений и дружбы, где они могут быть на самом деле самими собой, не пытаясь ни казаться, ни претендовать на то, что они отличны от тех, кем они в действительности являются. В этих общинах–посредниках они могут снять с себя то, что преграждает им путь и мешает открыть глубину своего собственного бытия. Только тогда, когда они «выставлены» бедным людям и новым ценностям, они свободны выбрать и сформулировать проект на самом деле личный, который не является ни проектом их родителей или тех, кто их окружает, ни противоположностью этого проекта, но проектом, рождённым подлинным выбором жизни, который отвечает их устремлениям или их призванию.

А так как община может быть таким «местом–посредником», нужно, чтобы она включала в себя некоторое количество людей, для которых она стала местом окончательного выбора. Многие молодые люди идут в «Ковчег», оставив школу, Университет или работу, которая отныне их не вполне удовлетворяет. Они находятся в поисках. Через несколько лет они обнаруживают, кем они на самом деле являются и чего желают. Тогда они могут или войти в чисто религиозную общину, или жениться, или вернуться на работу или к занятиям, и это всё уже вполне осознанно.

Кто–то решает остаться. Община больше не является местом его исцеления, местом, где он хорошо себя чувствовал, был счастлив, но местом, в котором он решил пустить корни, потому что открыл призыв Божий и весь смысл общинной жизни с умственно и физически отсталыми людьми. Его личный проект смешивается с проектом общины и он не чувствует больше, что просто принимает тот проект, который оставили общине другие люди. У него теперь тоже личный проект:остаться в общине.

Я всё больше отдаю себе отчёт в том, что многие люди, живущие в общине ещё очень незрелые в эмоциональном плане. Может быть, они страдали от недостатка горячей любви, когда были маленькими и, прежде всего, от недостатка настоящих и доверительных отношений с родителями. Они ищут любви, озабоченные и зависимые от своих отношений с людьми другого пола.

Этим людям община нужна для того, чтобы возрастать к настоящей зрелости; им нужно гнездо, которое давало бы уверенность; им нужна компания, полная к ним нежной любви, с которой они могли бы установить без какой бы то ни было боязни глубокие отношения, и им нужны старшие, которые отдавали бы им какое–то время, чтобы послушать их.

Одна из первых целей общины — это цель быть именно «этим» местом, которое сообщает уверенность и любовь, в котором неженатые люди смогли бы найти эмоциональное равновесие, чтобы женатые люди были там как «дома». Те, кто принял безбрачие для того, чтобы ответить на призыв Иисуса и бедных, нуждаются в этой нежной компании, чтобы жить в радости. Им нужен определённый ритм жизни, следуя которому они смогли бы ответить на молчаливый призыв Иисуса и спокойно встречать братьев и сестёр.

Если их заставляют быть работниками раньше, чем людьми с живым сердцем и жизнью чувств, они почерствеют или будут искать брак во что бы то ни стало, или уйдут туда, где смогут жить в своём безбрачии в истине и нежности. Община должна уважать сердце и эмоциональные потребности людей.

6. Супружеская чета и община

Я чувствую, что многие люди боятся сполна включиться в общину и может быть с полным основанием, потому что их время ещё не пришло. Они ещё не решили вопрос о безбрачии и о браке. До тех пор пока человек пытается жениться или же еще не решил этот вопрос, он не решается укорениться в общине.

И хорошо, что в общине есть люди, которые ставят перед собой этот вопрос. Для кого–то разрешить его — означает решить, оставаться ли им в безбрачии всю свою жизнь по причине призыва Иисуса и бедных. Они отрекаются от богатств семейной жизни в надежде на дар Божий, желая быть ещё более открытыми Иисусу, бедным и Евангелию. Это не означает, что они не будут страдать из–за этого отречения по крайней мере иногда; но они полагают свою веру и свою надежду в этом призыве жить с Иисусом и в общине с бедными.

Для других разрешение этого вопроса означает самоотречение ради события и Бога, установление приоритета согласно со своей верой и своим долгом по отношению к Богу и принятие определённого образа жизни. Они решили полностью предаться жизни общины, целиком отдать свою жизнь бедным, поставить молитву в центр своей жизни. Если придёт брак, то только в этом контексте, потому что вдвоём, а затем и с детьми, они смогут жить этими глубокими стремлениями.

Важно, чтобы те, которые ещё не вошли целиком в жизнь общины, потому что ещё ставят себе вопрос о браке и чувствуют себя «неполными» до тех пор, пока не будут выбраны кем–то единственным, были бы самими собой и признавали это глубокое ожидание своего бытия. Иногда встречаются люди, критикующие общину, но их критика является ни чем иным, как желанием сказать «Я не хочу вступать в общину». Этим они выстраивают систему обороны. Более честным было бы сказать: «для меня ещё не пришло время вступить, потому что прежде всего я хочу жениться и считаю свой брак важнее обеспокоенности каким–либо идеалом или общиной». Важно, чтобы люди могли выразить себя на этом уровне и обнаружить настоящую причину, по которой они пребывают в общине не ради своей комфортности. У них есть полное право не чувствовать себя в ней комфортно, если их время ещё не пришло. Но также важно, чтобы другие, слушая призыв Божий или вопли беспомощных бедных, входили в общину, чтобы быть знаками Царства, знаком, что любовь возможна, что существует надежда.

Со многих точек зрения община похожа на семью. Но вместе с тем они представляют собой две различные реальности. Для основания семьи два человека выбирают друг друга и обещают друг другу верность. И именно любовь и верность этих двух людей дают мир, здоровье и созревание детям, родившемся от их любви. Когда человек входит в общину, он не обещает никому верности. Роль родителей (ответственных) выполняют установления, и речь не идёт о том, чтобы целиком и навсегда отдаваться жизни с одними и теми же людьми. Община предполагает семью, а семья нуждается в более широкой общине. Но две эти реальности остаются весьма различными.

Когда в общине находятся семьи, к ним нужно относится согласно законам и течению их собственной жизни. Нужно, чтобы они могли укреплять своё единство. Супружеская чета — это не два холостых человека, живущих рядом, но два человека, ставших одним.

Я встречал семьи, которые просили принять их в «Ковчег». Иногда муж энтузиаст и полон идеалов, а жена, как я замечал, более сдержана. Тогда, я спрашиваю её, на самом ли деле она тоже хочет жить в «Ковчеге». Она отвечает, что очень любит своего мужа и готова делать то, что он хочет. Это не очень хорошая ситуация. Для того чтобы супруги могли войти в общину, нужно, чтобы они оба действительно желали этого, без каких бы то ни было недомолвок со стороны одного или другого. Нужно, чтобы они были вполне едиными между собой, чтобы они преодолели разного рода кризисы, которые семья может познать во время первых лет брака. Если нет, то, входя в общину, они могут обнаружить много поводов, чтобы не разрешить эти кризисы.